Цвет
Фоновый цвет
Фоновое изображение
Цвет рамки
Тип шрифта
Размер шрифта
  1. Услада сердца

    Бардашёв

    Услада сердца.

    Хутор красит лиловый туман,
    Он скользит, от крылечка к крылечку,
    На луне желто-красный кафтан,
    Ночь обсыпала звездами речку.

    Зазвучала волшебная трель,
    Наполняя любовью округу,
    И танцует вальс стройная ель,
    Улыбаясь, влюбленному другу.

    Засветился вдали светлячок,
    Лист, кружась, упал на тропинку
    И большой неуклюжий пенек,
    Целовал молодую рябинку.

    Кто-то вылил на травку росу,
    Ветерок разгулялся по лугу
    И в прекрасном и добром лесу,
    Две березки, прижались друг к другу.

    А за озером спряталась тишь,
    С ней слилась голубая прохлада
    И куда-то, как в детстве летишь
    И такая на сердце услада!
    Сергей и Тамара нравится это.
  2. Мерцаньем звезд далеких безразлично
    Был поворот дороги озарен.
    Дорога шла вокруг горы Масличной,
    Внизу под нею протекал Кедрон.

    Лужайка обрывалась с половины.
    За нею начинался Млечный путь.
    Седые серебристые маслины
    Пытались вдаль по воздуху шагнуть.

    В конце был чей-то сад, надел земельный.
    Учеников оставив за стеной,
    Он им сказал: "Душа скорбит смертельно,
    Побудьте здесь и бодрствуйте со мной".

    Он отказался без противоборства,
    Как от вещей, полученных взаймы,
    От всемогущества и чудотворства,
    И был теперь, как смертные, как мы.

    Ночная даль теперь казалась краем
    Уничтоженья и небытия.
    Простор вселенной был необитаем,
    И только сад был местом для житья.

    И, глядя в эти черные провалы,
    Пустые, без начала и конца,
    Чтоб эта чаша смерти миновала,
    В поту кровавом Он молил Отца.

    Смягчив молитвой смертную истому,
    Он вышел за ограду. На земле
    Ученики, осиленные дремой,
    Валялись в придорожном ковыле.

    Он разбудил их: "Вас Господь сподобил
    Жить в дни мои, вы ж разлеглись, как пласт.
    Час Сына Человеческого пробил.
    Он в руки грешников себя предаст".

    И лишь сказал, неведомо откуда
    Толпа рабов и скопище бродяг,
    Огни, мечи и впереди - Иуда
    С предательским лобзаньем на устах.

    Петр дал мечом отпор головорезам
    И ухо одному из них отсек.
    Но слышит: "Спор нельзя решать железом,
    Вложи свой меч на место, человек.

    Неужто тьмы крылатых легионов
    Отец не снарядил бы мне сюда?
    И, волоска тогда на мне не тронув,
    Враги рассеялись бы без следа.

    Но книга жизни подошла к странице,
    Которая дороже всех святынь.
    Сейчас должно написанное сбыться,
    Пускай же сбудется оно. Аминь.

    Ты видишь, ход веков подобен притче
    И может загореться на ходу.
    Во имя страшного ее величья
    Я в добровольных муках в гроб сойду.

    Я в гроб сойду и в третий день восстану,
    И, как сплавляют по реке плоты,
    Ко мне на суд, как баржи каравана,
    Столетья поплывут из темноты".
    -Людмила- и Тамара нравится это.
  3. Доказав, что без любви нет большой пользы ни от веры, ни от знания, ни от пророчества, ни от дара языков, ни от дара исцелений, ни от других даров, ни даже от совершенной жизни и мученичества, (апостол) описывает, как и необходимо было, беспримерную красоту ее, украшая ее изображение, как бы какими-нибудь красками, различными родами добродетели и тщательно соединяя все его части. Потому, возлюбленный, будь внимателен к сказанному и вникни в каждое слово с великим тщанием, чтобы видеть и совершенство предмета и искусство живописца. Смотри, с чего он начал, и что поставил первой причиной всех благ. Что же именно? Долготерпение; оно – корень всякого любомудрия; потому и Премудрый говорит:«у терпеливого человека много разума, а раздражительный выказывает глупость» (Притч.14:29); и далее, сравнивая эту добродетель с крепким городом, говорит, что она крепче его. Это – несокрушимое оружие, непоколебимый столп, легко отражающий все нападения. Как искра, упавшая в море, не причиняет ему никакого вреда, но сама тотчас потухает, так все неожиданное, поражая долготерпеливую душу, скоро исчезает, а ее не возмущает.

    Впрочем, (апостол) не останавливается на этом, но присовокупляет еще другие совершенства любви: она, говорит, «милосердствует». Любящие не для того поступают кротко с пламенеющими гневом, чтобы усилить пламень гнева, но чтобы укротить его и погасить, и не только мужественным терпением, но и угождением и увещанием врачуют рану и исцеляют язву гнева.

    «Не завидует». Случается, что иной терпелив, но завистлив, отчего добродетель его теряет свое совершенство. Но любовь далека и от этого.

    «Не превозносится», т. е. не поступает безрассудно. Она делает любящего благоразумным, степенным и основательным. Безрассудство свойственно людям, любящим постыдно; а любящий истинной любовью совершенно свободен от этого; когда нет в сердце гнева, то не может быть и безрассудства и дерзости; любовь, пребывая в душе, как бы какой-нибудь искусный земледелец, не допускает вырастать ни одному из этих терний.

    «Не гордится», – говорит, – не превозносится, не гордится». Милосердый и долготерпеливый часто бывает гордым; но любовь истребляет и этот порок.

    Смотри, как (апостол) представляет в похвалу ее не только то, что она имеет, но и то, чего не имеет: она, говорит, с одной стороны производит добродетели, с другой уничтожает пороки, или, лучше, не допускает им и зародиться. Не сказал: хотя у ней бывает зависть, но она побеждает зависть, или: хотя бывает гордость, но она укрощает эту страсть, а: «не завидует, не превозносится, не гордится»; и что особенно удивительно, она без усилий делает добро, без борьбы и сопротивления воздвигает трофей. Кто имеет ее, того она не заставляет трудиться, чтобы достигнуть венца, но без труда доставляет ему награду, потому что, где нет страсти, противоборствующей добродетельному расположению, там какой может быть труд?

    Гомилия 33 на 1-е послание к Коринфянам.

    Свт. Феофан Затворник

    Ст. 4-7 Любы долготерпит, милосердствует; любы не завидит; любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине; вся любит (покрывает), всему веру емлет, вся уповает, вся терпит

    «Доказав, что без любви нет большой пользы ни от веры, ни от знания, ни от пророчества, ни от дара языков, ни даже от совершенной жизни и мученичества, Апостол описывает, как и необходимо было, беспримерную красоту ее, украшая ее изображение, как бы какими-нибудь красками, различными родами добродетели и тщательно соединяя все его части. Посему, возлюбленный, будь внимателен к сказанному и вникни в каждое слово с великим тщанием, дабы видеть и совершенство предмета, и искусство живописца. Смотри, с чего он начал и что поставил первою причиной всех благ. Что же именно? – Долготерпение» (святой Златоуст).

    Любы долготерпит (Притч. 14, 29); и далее, сравнивая эту добродетель с крепким городом, говорит, что она крепче его. Это несокрушимое оружие, непоколебимый столп, легко отражающий все нападения. Как искра, упадшая в море, не причиняет ему никакого вреда, но сама тотчас исчезает, так все, неожиданно неприятное, поражая долготерпеливую душу, скоро исчезает, а ее не возмущает. Долготерпеливый, как бы пребывая в пристани, наслаждается глубоким спокойствием; причинишь ли ему вред, не подвинешь этого камня; нанесешь ли ему обиду, не потрясешь этого столпа; нанесешь ли ему удары, не сокрушишь этого адаманта; потому он и называется долготерпеливым, μακροθυμος, что имеет как бы долгую и великую душу, ибо долгое называется и великим. Эта добродетель рождается от любви, и тем, которые имеют и хорошо употребляют ее, доставляет великую пользу. Не говори мне, что люди потерянные, делая (долготерпеливому) зло и не претерпевая за то зла, становятся хуже: это происходит не от долготерпения, а от тех самых, которые пользуются им не так, как должно. Посему не говори мне о них, а вспомни о людях более кротких, которые получают от того великую пользу, ибо, когда они, делая зло, не претерпевают за то зла, то, удивляясь терпению страждущего, получают самый лучший урок любомудрия» (святой Златоуст).

    Милосердствует χρηστευεται, благовествует: от других терпит неприятности, сама же не только никому не причиняет ничего скорбного, напротив, все скорби других считает своими, и, входя в сочувствие их скорби, всячески старается облегчить их горе; она, как елей на раны, так есть на всякую нужду, скорбь и немощь ближнего,– не успокаивается, пока не утешит, не поможет, не умиротворит; болезнует о всех, паче же о нуждающихся и страждущих; даже тем самым, которые ей причиняют неприятности, старается вложить в душу мирное расположение; «кротко поступает с пламенеющими гневом, чтобы укротить его и погасить и не только мужественным терпением, но и угождением и увещанием врачует рану и исцеляет язву гнева» (святой Златоуст).

    Любы не завидит ни дарованиям, ни внешнему благосостоянию, ни отличиям, ни успеху в делах и никакому благу и преимуществу другого пред собою. Это противно ее природе, существо ее есть и желать, и делать другим одно добро, и притом всякое; потому не ищет того, чтобы самой быть счастливее других, а чтобы все были счастливы возможно полным счастием; к благу предлежащему сама пропустит всех, чтобы все вкусили его, не заботясь, достанется ли что на ее долю, лишь бы другим всем досталось.

    Любы не превозносится, ου περπερευεται,– не заносится. Заносчивый в словах, суждениях, манерах, в обращении, в делах, допускает много неосмотрительного, потому что действует с плеча, в уверенности, что все, от него исходящее, прекрасно и должно в других оставлять одно изумление и похвалу; он парит, ни на чем не останавливаясь, оттого ничего полезного ни произвесть, ни посоветовать не может, во все вмешивается с своим суждением и, кроме смятения, ничего по себе не оставляет. Любовь так не парит; она действует потихоньку, высматривая и удостоверяясь, где, что, как может сделать полезного, и делает то, без шума и заявлений. Святой Златоуст говорит: «Любы не превозносится (не заносится), то есть не поступает легкомысленно. Она делает любящего благоразумным, степенным и основательным. Заносчивое легкомыслие свойственно людям, любящим плотскою любовию, а любящий любовию истинною совершенно свободен от этого; любовь, пребывая в душе, как бы какой-нибудь искусный земледелец, не допускает вырастать на поле сердца ни одному подобному злому тернию». То же пишет и Феодорит: «Любящий ни в чем не соглашается поступать опрометчиво». Экумений: «Ничего опрометчиво не делает: περπερος γαρ προπετης». Та же мысль и у Феофилакта: «Любовь не опрометчествует, но действует самоуглубленно и внимательно. Περπερος – парящий, μετεωριζομενος – легкий в мыслях, словах и делах.

    Не гордится, ου φυσιουται,– не надымается от φυσαω – дую, надуваю, например пузырь. Какими бы совершенствами любовь ни обладала, думает, что ничего не имеет сравнительно с другими лучшего, и сколько бы добра ни наделала в своем кругу, совсем не думает, чтобы что-либо сделала. Как мать, ухаживающая за детьми, сколько бы ни трудилась над ними, так себя имеет, будто бы ничего не делала, и делая что, снова делает так, как будто начинала делать в первый раз: такова и любовь. «Не думает много она о своих добротах» (Экумений). «Не превозносится над братиями» (Феодорит). «Но смиренномудрствует, несмотря на то, что обладает высокими совершенствами» (Феофилакт). «Мы видим, что многие гордятся самими своими добродетелями, то есть тем, что они не завистливы, не злы, не малодушны, не безрассудны (эти пороки соединены бывают не только с богатством и бедностию, но и с самыми добрыми по природе качествами), а любовь совершенно очищает все» (святой Златоуст).

    Сводя под один обзор все сказанные доселе качества, святой Златоуст замечает следующее: «Заметь: долготерпеливый не всегда еще милосерд; если же он не будет милосерд, то его доброе качество становится пороком и может обратиться в памятозлобие; но любовь, доставляя врачевство, то есть милосердие, сохраняет сию добродетель чистою. Также милосердый часто бывает легкомыслен, но любовь исправляет и этот недостаток. Милосердый и долготерпеливый часто бывают гордыми, но любовь истребляет и этот порок. Она, с одной стороны, производит добродетели, с другой – уничтожает пороки, или, лучше, не допускает им зародиться. Не сказал Апостол так, например: хотя у нее бывает зависть, но она побеждает зависть, или: хотя бывает гордость, но она укрощает эту страсть; а говорит: не завидит, не гордится; и, что особенно удивительно, она без усилий делает добро, без борьбы и сопротивления воздвигает трофей. Ибо кто имеет ее, того она не заставляет трудиться, чтобы достигнуть венца, но без труда доставляет ему награду, потому что где нет страсти, противоборствующей добродетельному расположению, там какой может быть труд?»

    Замечательно последнее слово святого Златоуста о беструдном и беспрепятственном со стороны страстей доброделании. Любовь есть отрицание всех страстей и вселяется в сердце по изгнании их. Сие изгнание в иных прямо по обращении, в момент возрождения, совершается Духом Святым, изливающим в то же время в сердце и совершенную любовь. Как теперь мы приходим в сознание христианских обязательств довольно спустя после крещения, тогда уже, как умерщвленные в возрождении, страсти успевают снова ожить и восстать с силою, то нам, прежде чем исполнится сердце полною любовию, предлежит еще бороться со страстьми и побороть их, чтобы беспрепятственно творить всякое добро. Благо любви для нас чаемое благо. Святой Исаак Сирианин любовь называет раем, который на острове среди моря. Туда еще плывем мы. И о, когда бы доплыть!

    Не безчинствует,– ουκ ασχημονει,– не мерзит, не брезгует, не гнушается ничем, коль скоро того требует благо ближнего; как бы что ни казалось унизительным в глазах людей, она не останавливается пред тем, а с охотою решается на то, лишь бы сделать добро любимому. Так все наши толковники! Феодорит пишет: «Не отказывается для пользы братий сделать что-либо и унизительное, не почитает и такого действия для себя неблагоприличным». Экумений: «Хотя приходится иногда перенесть ей нечто срамное для любимого, она не ставит того себе в посрамление». То же и у Феофилакта. Но вот пространное слово святого Златоуста: «Что я говорю, продолжает Апостол, что любовь не надымается? Она так далека от этой страсти, что и терпя крайние бедствия за любимого, не считает того бесчестием для себя. Не сказал опять: хотя терпит бесчестие, но мужественно переносит его, а – даже нисколько не чувствует бесчестия. Посмотрим в этом отношении на Христа, и увидим истину сказанного. Господь наш Иисус Христос подвергался оплеванию и бичеванию от жалких рабов, и не только не считал этого бесчестием, но еще радовался и вменял в славу; разбойника и человекоубийцу Он вместе с Собою прежде других ввел в рай, беседовал с блудницею, притом в присутствии всех обвинителей Своих, и не считал этого постыдным, а даже позволил ей целовать Свои ноги, орошать слезами Свое тело и отирать волосами, и все это пред глазами врагов и противников; потому что любовь, ουκ ασχημονει,– не гнушается ничем. Посему и отцы, хотя бы они были мудрее и красноречивее всех, не стыдятся лепетать вместе с детьми, и никто из взирающих на это не осуждает их, а, напротив, это кажется столь хорошим делом, что даже удостоивается похвалы».

    Не ищет своих си (1 Кор. 10, 24). Польза каждого заключается в пользе ближнего, а польза ближнего в его пользе. Бог так устроил для того, чтобы мы были привязаны друг к другу» (святой Златоуст).

    Не раздражается». Не допускает и зародиться огорчению.

    Не мыслит зла,– ου λογιζεται το κακον,– не берет в счет зла, и даже совсем не думает, чтобы в действиях другого было зло, не видит во зле зла; другие видят, а она не видит; для любящего всех все кажутся добрыми, и как он ничего не замышляет для других кроме добра, так и в действиях других в отношении к себе не подозревает никогда ничего злого. Так Феодорит: «Извиняет погрешительные поступки, предполагая, что то сделано не с худым намерением». Другая мысль: не замышляет зла в отмщение, будет прямым следствием предыдущей, и может быть видима здесь, но в связи с тою (Феофилакт). Святой Златоуст разумеет не замышление зла, помимо обид полученных, а так: «Не только не делает, но даже и не замышляет ничего худого против любимого. И действительно, как она будет делать зло, когда не допускает даже худой мысли? А здесь и есть источник любви».

    Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла, истолкованное святителем Феофаном.

    Прп. Ефрем Сирин

    Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится

    Любовь долготерпелива, милосерда, вопреки чему вы поступаете в отношении друг друга. Любовь не завидует, как вы.

    Толкование на послания божественного Павла.

    Прп. Максим Исповедник

    Если любовь долготерпит и милосердует, то малодушествующий при печальных приключениях, злобствующий на опечаливших его, и отсекающий себя от любви к ним не отступает ли от цели Божия Промысла?

    …Обыкновенно за познанием следует самомнение и зависть, особенно в начале. Самомнение проявляется внутри только; а зависть и внутри и во вне: внутри (моя) к имеющим ведение, во вне (ко мне) от имеющих неведение. Любовь сии три неправости отвращает: самомнение, поелику не гордится; зависть внутреннюю, поелику не завидует. – Итак имеющему ведение нужно приобрести и любовь, дабы она сохраняла ум во всем невредимым.

    Главы о любви.

    Блаж. Августин

    Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится

    Любовь не терпит зависти, потому что не превозносится. За превознесением тут же следует зависть, ибо матерь зависти - гордость.

    Послания.

    Блаж. Феофилакт Болгарский

    Любовь долготерпит, милосердствует

    Отселе начинает перечислять признаки любви, и первым между ними полагает долготерпение - корень всякого любомудрия. Ибо долготерпелив тот, кто имеет долгую и великую душу. Но поскольку некоторые употребляют долготерпение не на любомудрие, а часто, смеясь над своими оскорбителями и притворно сдерживаясь, будто люди долготерпеливые доводят их еще до большего раздражения в гневе: то говорит, что любовьмилосердствует, то есть проявляет нрав кроткий и незлобный, а не как помянутые люди, притворные и злонравные. Сказал это на счет тех между коринфянами, которые любили спорить и тайно враждовать между собой.

    Любовь не завидует (ου ζήλοι)

    Иной может быть и долготерпеливым, но завистливым. Но любовь избегала и этого. Сказал это на счет завистливых между коринфянами.

    Любовь не превозносится

    То есть любовь не поступает безрассудно, но делает имеющего ее благоразумным и твердым. Превозносится же человек мечтательный, легкомысленный, глупый. Это сказано насчет легкомысленных и поверхностных.

    Не гордится

    Можно иметь все вышесказанные добродетели, но не гордиться ими. А любовь не имеет этого, но и при помянутых добродетелях смиренномудра. Это против надменных.

    Толкование на первое послание к Коринфянам святого апостола Павла.

    Лопухин А.П.

    Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится

    Любовь долготерпитобнаруживается в отношении к разным оскорблениям, какие причиняются человеку ближними. - Милосердствует(χρηστεύεται), т. е. постоянно стремится оказать услугу ближнему. - Любовь не завидует. Отсюда начинается перечисление восьми отрицательных определений понятия любви (до выражения 6-го стиха: а сорадуется истине). Эти определения раскрывают содержание понятия долготерпения и имеют между собою тесную связь. Так, кто имеет зависть к преимуществам, какими обладает другой, - тотпревозносится, т. е. весь наполнен чувством самодовольства, презирает других (ср. IV:6).

    Ст. 4-7 Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит

    Итак, любовь есть самый лучший путь потому, что без нее и самые высокие дарования не приносят пользы самому, ими обладающему. Теперь Ап. доказывает высшее достоинство любви обратным путем. Любовь - говорит он, - без которой все остальное - ничто, приносит с собою все, что делает человека добродетельным. Она - мать всех добродетелей.

    © 2010–2016
    Введенский мужской ставропигиальный
    монастырь Оптина Пустынь
    Тамара нравится это.
  4. Сегодня пришла подруга. Мы с ней дружем давно, как детки стали ходить в одну школу, в один класс. Речь зашла про ее маму, что она не будет больше ходить к ним домой. Наверное опять поругались, подумала я. Оказалось, что маме тяжело. Разговорились, мама больна -рак. Но она все еще работает рядом со своим домом. Не хочет сидеть дома, боится что быстро сдуется, раскиснет. Оказалось что они с мамой делали операцию в одно время. Я не поняла сначала, переспросила. Да, я не ошиблась. У моей подруги гистология плохая оказалась. В общем, я её обняла, прижала к себе - мне так ее жаль стало! Она расплакалась. Это была ее тайна. Ушла.
    Я как то не правильно себя повела. Что же мне делать? Решила больше эту тему не поднимать. Но что я могу для нее сделать? Предложить вместе ездить в церковь? А ей это надо? Меня ведь никто не просит ничего. Наверно не нужны никакие такие разговоры, если сама захочет - скажет. Как научиться ненавязчиво поддержвть подругу? Сыну 14 лет. Родственников у него больше никого нет.
  5. Когда в одной тульской деревеньке Николай Петрович Дацков, бывший колхозный конюх, говорил с Михаилом о жизни, тот только диву давался мудрой живописности языка этого человека. По телевизору в этот момент говорили, что "всем нам так не хватает терпимости". Старик, услышав это, буквально взорвался:
    - Ты понимаешь, Прокофьич, куда этот сукин сын клонит? - спросил он Киреева.
    - Куда?
    - Знаешь, как в России называли публичные дома?
    - Не знаю.
    - Домами терпимости. А теперь хотят всю страну сделать... Тьфу, - старик даже плюнул.
    - Николай Петрович, но этот, как вы сказали, сукин сын вроде бы добра всем нам хочет...
    - Не верь, Прокофьич, не верь. Терпимости в России, видишь, мало. А вот Господь приказывал быть кроткими, чистыми сердцем, жаждать правды - разве не так?
    - Блажени, милостивии, яко тии помилованы будут, - неожиданно произнесла доселе безмолвно сидевшая Елизавета Петровна, вдовая сестра хозяина дома.
    - Вот! - обрадовался подсказке Дацков. - Правильно! Милосердными быть надо. А о терпимости ничего не сказано. Знаешь, Прокофьич, почему?
    - Почему?
    - Если человек терпим - значит, не любит никого.
    - Ну ты загнул, братик, - вновь подала голос Елизавета Петровна.
    - Не любит! Они теплохладные - все эти терпимые. Когда мою внучку будут убивать... ладно, ладно,
    - поправился старик, - не убивать - жизнь ей портить станут, соблазнять... Не знаю, кто - сектанты, наркоманы, человек какой плохой, да кто угодно, - я смогу относиться к этому терпимо? А где-то сейчас, в Туле или Москве, с внучкой, дочерью или сыном другого человека происходит такое. Соблазняют, душу поганят, ядом сладким сердце отравляют. Меня это вроде не касается. И, знаешь, мне легко быть терпимым, когда меня это не касается.
    - Но ты же не такой, Николай. Что на себя наговариваешь?
    - И слава Богу, сестра, что не такой. Пойми, Прокофьич, все эти слова о терпимости - сладкий яд. Зло сначала всегда в меньшинстве. А потом живешь, живешь, и тебе кажется, что оно, зло, - везде. Кругом одно зло. Почему? А ты представление имеешь, как действует любое меньшинство?
    - Какое меньшинство, Петрович? - спросил сельского философа Киреев.
    - Любое. Сначала оно, меньшинство, скулит: не бейте, пощадите. Пощадили. Вот такие терпимые, как те. - И старик показал на экран телевизора, где уже все в студии убеждали друг друга в том, что Россия никогда не станет цивилизованной страной, пока у нас так мало терпимости. - Меньшинство уже без скуления просить начнет: да, мы другие, но почему вы за это презираете нас? Хорошо, такие так такие. И вдруг резкий окрик. Это меньшинство уже требует у большинства: не кажется ли вам, господа хорошие, что пора нам местами меняться? И меняются они, Прокофьич, местами, меняются! И запомни меня, старика: как только меньшинство становится большинством, оно тут же забывает о терпимости...
    - Ты о голубых, что ли, говоришь? - спросила Елизавета Петровна.
    - Я про все цвета радуги объяснял, - парировал Николай Петрович. - Дело не в цвете - он для удобства дается, дело в сущности. Почему не спрашиваешь, Прокофьич, о какой я сущности говорю?
    - И то правда, о какой? - послушно откликнулся Киреев.
    - А о той самой. Дело ведь не в том, кого больше и насколько. Завтра, предположим, все терпимыми станут, а я все равно буду себя большинством считать.
    - При Хрущеве это культом личности называли, - сестра философа явно была не обделена чувством юмора.
    - Ты только о Никите мне ничего не говори, - вскипел старший брат. - А то я здесь такого наговорю. Я потому буду большинством, что знаю: я за Добро против Зла. Не перебивай, сестра! Да, надо мной можно посмеяться, мол, возомнил о себе, да и откуда мне знать, за Добро ли я на самом деле. За Добро. Потому что хочу быть милосердным, жаждать правды и быть кротким.
    - А можно быть кротким и нетерпимым одновременно? - спросил Киреев.
    - И можно, и нужно! Получается не всегда, но нужно. Тут нам давеча священник наш про Марка и про Унию рассказывал. Как его бишь звали...
    - Эфесский? - подсказал Киреев. - Если про Унию, то это Марк Эфесский.
    - Точно! Ведь все тогда эту треклятую Унию с Римом приняли, даже епископы. А он один остался или почти один. Его уговаривают: смотри, мол, какие люди согласились, не чета тебе. Соглашайся и ты. И знаешь, Прокофьич, что Марк им сказал? - Хороший рассказчик, старик сделал эффектную паузу. - "А хоть весь мир согласится, а я все равно не изменю Богу". Богу! Вот кого держаться надо! Никогда я с Ним не буду в меньшинстве, понимаешь, Прокофьич?
    - Понимаю, Николай Петрович. Мне один очень мудрый... нет, не так... Очень святой жизни человек сказал: люби Бога - и делай, что хочешь.
    - Правильно. Вот мы и дошли до сути. Вспомним, как сказано: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим...
    - ...и возлюби ближнего твоего, как самого себя, - закончила цитату Елизавета Петровна.
    - Точно. Возлюби ближнего, а возлюбишь по-настоящему - и уйдет вся твоя терпимость в тартарары.
    Тамара нравится это.
  6. * * *

    Благодать невидима, недомыслима, непостижима. Узнаем о ней только по действию, которое она производит в уме и в душе, по плодам ее. «Плод же Духа, — говорит Апостол, — есть любовь, мир, долготерпение, кротость, вера…»

    Все это не наше — но дело благодати. Если будем видеть постоянно, что это не наше, то удержим благодать. Но если что-то присвоим себе, то все потеряем.

    * * *

    Когда осуждаешь, молиться так: Ведь это я, Господи, согрешаю, меня прости, меня помилуй.

    * * *

    «Какая сильная мысль! — говорим мы. — Он сильно переживает».

    Мысли и чувства имеют силу. Имеют силу побеждать, подчинять себе наше тело.

    То, что имеет силу, должно существовать реально. Если как бы связать, соединить воедино мысли и чувства, то представится некое духовное единство.

    Как я мыслю, как я чувствую — это и есть образ моей души. Видимо, душа может принимать тот или иной образ мыслей в зависимости от ее силы. Что-то принимать, что-то отвергать.

    В каком образе, в каком одеянии предстанет душа Богу? Необходима одежда покаяния. Если не праведная жизнь, то желание праведной жизни. Это первая одежда, это срачица (вспомни монашеский постриг). Если Господь увидит это желание, эту едва прикрывающую наготу одежду, то по неизреченной Своей любви, может быть, дарует одеяние иное, достойное для присутствия на Его Тайной Вечери в Царствии Небесном.

    Если смирение Христово воссияет в сердце, то жизнь земная для тебя будет раем. Как это описать? Невозможно. Это чувство сердца. Если оно есть, ты знаешь, что это оно.

    * * *

    Ты видишь, что все вокруг достойнее тебя, честнее, праведнее, смиреннее, чище. И радостно от того, что они не презирают тебя, последнего, убогого, не гнушаются общением с тобою, но разговаривают с тобою, как с равным, рядом с тобою сидят за столом, вместе с тобою ходят в храм и никогда ни делом, ни словом, ни взглядом не позволяют себе указать на твое недостоинство и нечистоту. Но терпят тебя рядом с собою, покрывают недостатки, ошибки, грехи, милосердствуют и даже иногда просят исполнить какое-либо послушание, тем самым оказывая особую честь, оказывая внимание и возводя в достоинство слуги и иногда даже друга.

    Господи, они прощают мне скотство мое и обращаются ко мне с просьбой! Это ли не радость, это ли не рай?… но все это только помыслы смиренномудрия, а само смирение не живет в окаянном сердце моем.

    Вижу, как должно быть, но стяжать этого не могу.

    Господи, подай мне смирение и кротость Твою и наполни ими сердце мое, и преисполни, дабы не осталось места ни для чего другого, но все — смирение Твое сладчайшее.
    Юрій и Тамара нравится это.
  7. Еще по дороге нам встретился мой знакомый, ставший после избиения „дурачком“. А раньше он был кинооператором, имел жену, любовниц и много пил. „Блажен, получивший воздаяние на земле“, — сказал о нем тихо о. Василий, и всю дорогу молча молился по четкам.

    В квартире родителей обнаружилось, что моя мама без креста. И пока она искала свой крест, о. Василий рассказывал ей, что раньше рабу заковывали на шею кольцо с именем его хозяина. „И вот однажды мы умрем, — говорил он, — и придем на Суд к нашему Владыке. А Господь спросит: чьи вы рабы? И тех, у кого есть на себе его знак, призовет к себе, а на других и не взглянет“.

    Молебен по освящению квартиры о. Василий служил так вдохновенно и мощно, что от его пения, казалось, сотрясались все пять этажей нашей „хрущобы“. Он щедро окропил квартиру святой водой, и остановившись перед чуланом в коридоре сказал, что бесы особенно любят прятаться по темным углам. Мы открыли чулан, а о. Василий влез туда, тщательно покропив все углы. Потом вышел на лестничную площадку, сказав: „И тут их много“. И окропил всю лестницу в подъезде под нами и выше нас.

    После освящения квартиры дух в доме изменился. Если моя мама до этого нехотя согласилась позвать „попа“, то теперь она стала ходить в церковь, причащаться, а однажды открыла мне семейную тайну: оказывается, ее папа, а мой дедушка был священником, и в годы гонений его убили лишь за то, что он „поп“. А еще дедушка-священник говорил, что мы из рода Говоровых, то есть из рода святителя Феофана Затворника. Ничего этого я не знала, и лишь в 26 лет крестилась в Оптиной вместе с моими детьми.
    Тамара нравится это.
  8. Ненависть! | I Православный Форум Украины
    Макарий Великий говорит, что во всяком деле важно понять. Поняв, возлюбить. А возлюбив, предначать волею.

    Речь идет о том, что нужно понять опасность ненависти. Почувствовать боль от нее. От этого возлюбить свободу от нее. И только потом появится надежда на избавление. Не раньше. Только после первых двух шагов возможно появление почвы для слышания совета: "Что делать?"

    Ненависть - это беснование.
    Ненависть - это рак души, который никогда не закончится. (любая опухоль заканчивается со смертью)


    глубокая неприязнь к недостаткам другого человека может рождаться из интуитивного, но неосознанного ощущения своей личной духовной ущербности, так наглядно предстающей в лице ближнего. Ведь человек склонен ненавидеть в других то, что есть в нем самом, но что он никак не хочет в себе увидеть или признать. Ведь согласитесь, в жизни каждого из нас было то, о чем мы стыдимся рассказывать, но едва мы узнаем, что это случилось с другим, тут же выносим свой строгий вердикт.

    Как бы там ни было, это реалии нашей жизни. Хотим мы того или нет, но вопросы – любить нам или ненавидеть, прощать или мстить, сближаться или отталкивать – нам все равно в своей жизни придется решать. От этих решений зависит, идем ли мы к Богу, Который Сам «есть Любовь» (1 Ин. 4: 8), или же ниспадаем к Его жалкому противнику, который «был человекоубийца от начала» (Ин. 8: 44). Если верно, что нет на земле большего счастья, чем хранить в своем сердце любовь и добро, то верно и то, что нет большего несчастья, чем питать в душе злобу и ненависть.
  9. Бог сотворил человека из праха земного и вдунул в него дыхание жизни. В человеческой природе две части: тело и душа - прах и дух. Тело состоит из плоти и крови. Плоть - грубое вещество. Кровь - средоточие страстей (скажем по научному - бессознательного).
    Бог разделил природу человека на две половины (пола). Бог взял у Адама ребро - полноценную грань его естества: плоти, крови и духа. С этого времени в естетсве мужчины появилась пустота, которую может заполнить только женщина, а у женщины появилось природное стремление вернуться туда, откуда взята. Это называется восполнением природы или супружеством.
    В крови живут страсти. Вторая страсть - вожделение (по латински - либидо). Повреждение некоторыми страстями рождают пятую страсть - печаль (у врачей депрессия), которая проявляется тоской и страхами и шестой страстью - унынием (которая рождается только от тщеславия).

    Проблемы общения мужчины и женщины имеют три грани: плоть, кровь и дух.
    Мое наблюдение показывает, что наиболее частая проблема - это печаль и уныние в душах людей. Их смесь психиатры называют "венцом безбрачия" (это особенная форма депрессии и личностных проблем - неврозы, акцентуации, психопатии).
    В отношении полов происходит эволюция: от плоти к крови, от крови к духу. Если Вы не ходите в фуфайке и ватных штанах, и даже расчесываетесь, то тогда плоть можно оставить в покое (хотя ... некоторые женщины выставляют свои психологические и духовные проблемы на обзор в косметике и особенностях одежды, прически. Некоторые такие особенности как предупредительный знак - "не подходи к этой дуре", или "от нее нечего взять, кроме клубники". Особенно часто в этом имеют проблемы првославнутые девушки и девушки, с тотальным православием головного мозга. Если в этом есть проблема - стоит "пересмотреть" свою внешность и обычай одеваться). Я всегда удивляюсь, когда молодые девушки одеваются как вдовы: психологически выставляют себя "сгоревшими свечками" или "февральскими ледышками", а потом удивляются, почему их "мальчики" обходят стороной.

    Дальше "кровь": воспитание своих страстей. Если человек неверующий - ему нужно идти к психологу (не советую - косметический ремонт и выкачивание денег, хотя мне нравятся гештальт и системный анализ, можно чему-то научиться. Психоанализ не советую - года через три поймете, что все было хорошо или вы зря потратили столько денег).
    Если человек верующий, пусть идет к духовнику. А здесь я уже ничего не скажу: исповедь - тайна со всех сторон. Я не встречал ни одного похожего случая. С каждым человеком приходится говорить о чем-то другом. Так что никого под шаблон не загонишь. Хотя ... все люди болеют одинаково: похоть, тщеславие, гордость - только обертка разная.

    Но, мужик сейчас измельчал. У мужиков проблем - в миллиард раз больше, чем у девушек. Их почти всех лечить нужно. Они все - вампиры. Их поиск невесты - поиск шеи, в которую они могли бы вцепиться, чтобы кровь пить. Если Вы действительно хотите найти любящего мужа, вся духовная работа для Вас - очистить свою способность любить (отдавать всю свою кровь любимому) и сделать свою душу теплой, как майский день (холодная кровь невротички не привлекает "вампиров"). Если Вы ищете жениха "для себя" - не найдете. Мужчина подсознательно ищет себе вторую маму. Подумайте, что это значит? А многие девушки пытаются себя изображать бриллиантом. Вот и проходит весь бабий век, пока "оправа" найдется (или не найдется).

    Но не бойтесь вампиров - все Ваше добро и тепло вернется к вам сторицею (Господь обещал). Только тепло и кровь нужно отдавать без оглядки. В семейной жизни - чем больше отдашь, тем больше вернется.
    (по секрету, это не значит, что нужно позволять мужчине манипулировать собой. Нужно стать еще до свадьбы настоящим другом для мужа, а друг это тот, кто по любви поступает, а не по человекоугодию. А любовь - не бесчинствует, и ищет только добра, даже горькими средствами. Сами уже попробовали что бывает, когда мужчине не давать вольности. Запомните закон: половые отношения всегда регламентируются только женщиной. Пока вы только встречаетесь, все вопросы телесных отношений - все в руках одной только женщины. Если вы себя не будете уважать, ОН вас никогда уважать не будет. Либидо должно созреть. Не хорошо давать трещину в этой плотине. Если не хотите остаться с разрушенной жизнью и маленьким человечком без отца, воздержитесь до свадьбы. Никогда добрачная близость не помогала людям узнать друг друга лучше.

    А духовная грань открывается не раньше супружества: "и ввел Исаак Ревекку в шатер свой, и стала она ему женой, и он возлюбил ее". Все, что было до брака, это кровь и плоть. Любовь и дух начинаются только после свадьбы (не всегда). А здесь рост отношений - безграничен.

    Тело увядает. Тестостерона у мужчины становится меньше каждый год после 18 лет (от этого пузо растет). Женская фигура портится после первых родов. А дух остается свежим и молодым всю жизнь. В 103 псалме о духовной жизни говорится: обновися яко орля юность твоя - подлинная жизнь - это постоянная молодость и обновление. В отношении полов это наиболее сильно заметно. Либо монашество и девство, либо брак и супружество.

    отношения с мужчинами | I Православный Форум Украины
    Лариса Тимофеева нравится это.
  10. Обыкновенно люди считают мысль чем-то маловажным, потому они очень мало разборчивы при принятии мысли. Но от принятых правильных мыслей рождается всё доброе, от принятых ложных мыслей рождается всё злое. Мысль подобна рулю корабельному: от небольшого руля, от этой ничтожной доски, влачащейся за кораблём, зависит направление и, по большей части, участь всей огромной машины.

    Св. Игнатий (Брянчанинов)
  11. 10 СОВЕТОВ СВЯТОГО ПРАВЕДНОГО ИОАННА КРОНШТАДТСКОГО

    1. Молитва — постоянное чувство своей духовной нищеты и немощи, созерцание в себе, в людях и в природе дел премудрости, благости и всемогущества силы Божией, молитва — постоянное благодарственное настроение.

    2. Меру достоинства своей молитвы будем измерять верою человеческою, качеством отношений наших к людям. Каковы мы бываем с людьми!
    Иногда мы холодно, без участия сердца, по должности или из приличия высказываем им свои просьбы, похвалы, благодарность, или делаем для них что-либо; а иногда с теплотою, с участием сердца, с любовию или иногда притворно, иногда искренно.
    Так же неодинаковы мы бываем и с Богом! Надо всегда от всего сердца высказывать Богу и славословие, и благодарение, и прошение; надо всегда от всего сердца делать всякое дело пред Ним; всем сердцем всегда любить Его и надеяться на Него.

    3. Учитесь молиться, принуждайте себя к молитве: сначала будет трудно, а потом, чем более будете принуждать себя, тем легче будет, но сначала всегда нужно принуждать себя.

    4. Самолюбие и гордость наша обнаруживаются особенно в нетерпении и раздражительности, когда кто-нибудь из нас не терпит малейшей неприятности, причиненной нам другими намеренно или даже ненамеренно, или препятствия, законно или незаконно, намеренно или ненамеренно противопоставляемого нам людьми или окружающими нас предметами. Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов (Гал. 6, 2). Кто нетерпелив и раздражителен, тот не познал себя и человечества и недостоин называться христианином!

    5. Покаяние должно быть искреннее и совершенно свободное, а никак не вынужденное временем и обычаем или лицом исповедующим. Иначе это не будет покаяние. Покайтеся, сказано, приближися бо Царство Небесное (Мф. 4, 17), приближися, то есть само пришло, не нужно долго искать его, оно ищет вас, вашего свободного расположения, то есть: сами раскаивайтесь с сердечным сокрушением.
    Крещахуся (сказано о крестившихся от Иоанна), исповедающе грехи своя (Мф. 3, 6), то есть: сами признавались в грехах своих. А так как молитва наша по преимуществу есть покаяние и прошение о прощении грехов, то и она должна быть непременно всегда искренняя и совершенно свободная, а не невольная, вынужденная обычаем и привычкою.

    6. Елижды аще падеши, востани и спасешися. Ты грешник, ты постоянно падаешь, научись восставать; позаботься о снискании этой мудрости. Эта мудрость состоит вот в чем: выучи наизусть псалом «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей», внушенный царю и пророку Давиду Духом Святым, и читай его с искреннею верою и упованием, с сердцем сокрушенным и смиренным; после искреннего раскаяния твоего, выраженного словами царя Давида, тебе тотчас воссияет от Господа прощение грехов, и ты ощутишь мир душевных своих сил.

    7. Пост — хороший учитель:
    1) он скоро дает понять всякому постящемуся, что всякому человеку нужно очень немного пищи и питья, и что вообще мы жадны и едим, пьем гораздо более надлежащего, т.е. того, чем сколько требует наша природа;
    2) пост хорошо оказывает или обнаруживает все немощи нашей души, все ее слабости, недостатки, грехи и страсти, как начинающая очищаться мутная, стоячая вода оказывает, какие водятся в ней гады или какого качества сор;
    3) он показывает нам всю необходимость всем сердцем прибегать к Богу и у Него искать милости, помощи, спасения;
    4) пост показывает все хитрости, коварство, всю злобу бесплотных духов, которым мы прежде, не ведая, работали, которых коварства, при озарении теперь нас светом благодати Божией, ясно оказываются, и которые теперь злобно преследуют нас за оставление их путей.

    8. Святые Тайны называются Божественными дарами, потому что подаются нам Господом совершенно туне, даром, незаслуженно с нашей стороны; вместо того чтобы нас наказывать за бесчисленные наши беззакония, совершаемые каждый день, час, минуту, и предавать нас смерти духовной, Господь в святых Тайнах подает нам прощение и очищение грехов, освящение, мир душевных сил, исцеление и здравие души и тела и всякое благо, единственно только по вере нашей.
    Если же Владыка даром ежедневно подает нам для вкушения Себя самого, Свои Божественные Тайны, то не должны ли мы неотложно давать туне, даром, тленные блага: деньги, пищу, питие, одежду — тем, которые просят их у нас?

    9. Некоторые поставляют все свое благополучие и исправность пред Богом в вычитывании всех положенных молитв, не обращая внимания на готовность сердца для Бога, на внутреннее исправление свое; например, многие так вычитывают правило к причащению. Между тем здесь прежде всего надо смотреть на исправление и готовность сердца к принятию св. Тайн; если сердце право стало в утробе твоей, по милости Божией, если оно готово встретить Жениха, то и слава Богу, хотя и не успел ты вычитать всех молитв.
    Царство Божие не в словесах, а в силе (1 Кор. 4, 20). Хорошо послушание во всем матери Церкви, но с благоразумением, и если возможно, могий вместити — продолжительную молитву — да вместит. Но не вси вмещают словесе сего (Мф. 19, 11); если же продолжительная молитва несовместима с горячностью духа, лучше сотворить краткую, но горячую молитву. Припомни, что одно слово мытаря, от горячего сердца сказанное, оправдало его. Бог смотрит не на множество слов, а на расположение сердца. Главное дело — живая вера сердца и теплота раскаяния во грехах.

    10. Христианину нужно ежедневное обновление, чрез тайное покаяние, потому что всех растлевает грех, обольщающий нас бесчисленными миражами и прелестями своими: кто во Христе, тот новая тварь (Кор. 5,17).