По пути из крестильного чана...

http://diak-kuraev.livejournal.com/591335.html - у о. Андрея Кураева цитируется это письмо свмч. Серафима.

http://predanie.ru/lib/book/read/71827 - а тут отец Андрей не только священномученика Серафима цитирует, но и преподобного Симеона Нового Богослова и пр. На ту же тему.

Зато название следующей главы - "И все же Небо становится ближе".

Вот - оттуда (подставь на место телевизора компьютер - ничего не изменится):

Корр.: И все же как должен вести себя человек, который искренне не хочет поддаться прельщению антихриста?
О. А.: Любая защита должна строиться по принципу: «Сей дух изгоняется постом и молитвой». Пост – это негативная программа, воздержание от чего-то, в том числе воздержание от употребления информационных «макдональдсов», штампов. А молитва – это уже создание, насыщение, творчество.
Пост же должен, во-первых, состоять в уклонении от любых практик, которые связаны с вторжением в человеческую душу. Прежде всего речь здесь идет о квазимедицинских практиках: никаких зомбирований, кодирований и т. д. Химиотерапия – да, хирургия – да, т. е. работа с телом там, где Вы не допускаете в свое подсознание чье-то другое сознание. Лечитесь так, чтобы не раскрывать свою душу нараспашку, чтобы туда не влетало и не залезало невесть что, Вам неизвестное. Во-вторых, избегание всевозможных медитативных техник, мантр, mind control’а. Бойтесь того, что лишает Вас контроля над своим сознанием. Бойтесь погружения в мир бессознательного, в мир оккультно-космических безличностных энергий.
И кроме того, – я думаю, что это сегодня понимает любой серьезный человек, – надо иметь большую дистанцию от средств массовой информации, наблюдать за собою: не превращаюсь ли я (мои убеждения, мой мир, мой язык…) просто-напросто в слепок, творимый телевизором по его «образу и подобию».
После того, как я провел несколько встреч с кадетами, которые учатся в закрытой школе без свободного доступа к телевизору, я почувствовал, что в середине XXI века между людьми проляжет граница почти столь же очевидная, как граница между расами. Как сегодня легко узнать негра на улицах Москвы, так в следующем поколении будут выделяться в толпе люди, не помеченные печатью телебдений. У них просто будут другие лица, другие глаза. Другие души…

Конечно, опасно предлагать новоначальному образцы возвышеннейшего духовного преуспеяния, потому что такой человек не осознает своего скромного душевного состояния (я подобных эвфемизмов еще не видела:ay: - прим. мое) и пытается под действием гордости стяжать обильную благодать Божию, которую, на самом деле, возможно приобрести лишь долголетним упражнением в молитве, многой опытностью и, в особенности, глубочайшим смирением. Ведь, как пишет великий наставник нашего времени святитель Игнатий Брянчанинов, «всякому человеку, зиждущему храмину, подобает ископать, и углубить, и положить основание на камени. Камень – Христос. Тот возлагает на себя тяжкий труд копания земли, кто, в противность влечению сердца, нисходит в смирение, кто, отвергая свою волю и разум, старается изучить заповеди Христовы и предание Православной Церкви, с точностью последовать им; тот полагает в основание прочные камни, кто прежде заботится о том, чтобы направить свою нравственность сообразно завещанию Господа нашего Иисуса Христа. Нет места для истинной молитвы в сердце, не благоустроенном Евангельскими заповедями». Но, с другой стороны, в наши скромные истинными наставниками времена и преуспевающий делатель иногда оказывается в очень затруднительном положении, не имея возможности проверить свои новые духовные ощущения из-за скудости, если не сказать отсутствия, непосредственных описаний молитвенных опытов в их развитии, в том числе, самых возвышенных.

К сожалению, приходится предупредить некоторых неумеренных теоретиков духовной жизни, чтобы они не пытались, с точки зрения своего скромного духовного опыта, отрицать действительность и истинность возвышенных переживаний подвижников, приближающихся к совершенству. Ведь это выглядит даже смешно, когда, абсолютизируя учение о покаянии святителя Игнатия (Брянчанинова), а вернее профанируя его, мы беремся судить о том, что (простите за тавтологию) неизмеримо выше нашей меры не только преуспеяния, но даже понимания. Так можно дойти и до порицания преподобного Симеона Нового Богослова за его «Божественные гимны». Всем известно, что одно и то же слово может обозначать разные вещи. Под словом «покаяние» можно понимать сокрушение в своих грехах, слезы о них, сожаление о совершенных в прошлом нравственных преступлениях. И это правильное, но узкое представление о покаянии. Отнюдь не противоречит ему более широкое понятие об этом всеобъемлющем делании. Борьба со страстями, пламенная молитва об избавлении от мысленных уклонений от Евангелия Христова, плач о падении Адама чрез познание своего падшего естества и, наконец, страх лишиться Божественной любви – всё это тоже покаяние, простирающееся даже до исхода из этой временной жизни в будущую и вечную. Кроме того, нам известно из аскетических писаний некоторых святых отцов, повествующих о своих возвышенных благодатных опытах, что переживания и ощущения людей, достигших христианского совершенства или весьма приблизившихся к нему, имеют великое разнообразие как по силе, так и по свойствам, не меньшее, а, как нам кажется, гораздо большее, чем наши земные чувственные ощущения. А иначе бы оказалось, что телесная жизнь интереснее и приятнее, чем слава будущего века, отчасти являемая уже сейчас в душе преуспевшего подвижника. И таким образом мы стали бы невольными сторонниками людей, считающих вечное блаженство однообразным бездеятельным и хотя беспечальным, но скучным «времяпрепровождением».

Православие есть полнота, а не только одно покаяние в узком смысле слова. Не будьте дети умом, – говорит святой апостол Павел, – на злое будьте дети, а на доброе будьте разумны. Когда хорошие умные дети, отличники, уверенно говорят со взрослыми о житейских предметах, то это, конечно, весьма забавно. Но если бы кто-то вздумал к их советам прислушаться, то последствия были бы очень печальны.

Сх. Авраам (Рейдман)

Из предисловия к сборнику "Ключ разумения"

Так просто. Чтобы не очень грустно было...

Терапия страха.

Я сегодня чувствую себя Плюшкиным, только идейно-информационным...

Хорошо и справедливо, но мало.

Очень вовремя. Задала один вопрос, а получила ответ сразу на несколько насущных и болючих. Такие дела.

Насыщение пяти тысяч в пустыне пятью хлебами как икона евхаристии | I Православный Форум Украины - Насыщение пяти тысяч в пустыне пятью хлебами как икона евхаристии

Литургия предваряется проскомидией, на которую мы приносим обычный хлеб и вино. Мы стараемся, чтобы они были лучшими, но они остаются обычными хлебом и вином, приношением, до середины литургии. Во время же центральной части литургии, анафоры, когда поют «Тебе поем», они становятся частями Тех Даров, Которые Христос держал на Своих руках в Великий Четверг. Веру в это мы исповедуем тогда, когда приходит время причащаться. Тогда мы повторяем слова Иоанна Златоуста: «Верую Господи и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго … Еще верую, яко сие есть самое пречистое Тело Твое, и сия есть самая честная Кровь Твоя».
Для Иоанна Златоуста родным языком был греческий. В этом языке, как и во многих других языках, существует, определенный артикль, который подчеркивает: тот предмет, на который указывает артикль, - предмет особенный, определенный, хорошо известный собеседнику. Этот определенный артикль передан славянским аналогом: «сей» и «сия».
Когда христианин произносит эти слова перед Чашей, он этими «сей» и «сия» подчеркивает: эта Чаша и этот Хлеб ему хорошо известны. Это Тот Хлеб, и это Та Чаша, Которые Христос держал в Своих руках в Сионской горнице тогда, когда Он совершил первую евхаристию за несколько часов до Своих страданий.

Как это может быть? Мы не знаем. Даже ангелы не знают.
Но это реально, как и реально событие, описанное сегодня в Евангелии.
Вот уже две тысячи лет Господь умножает Тот единственный СЕЙ ХЛЕБ, и Ту единственную СИЮ ЧАШУ. И Они две тысячи лет не иссякают, но продолжают оставаться тем, чем были и тогда в Сионской горнице: Телом и Кровью Христовыми.
Во время литургии в храме оказывается именно тот Хлеб и Та Чаша, Которые Христос держал в Своих руках. От этого мы и уверены в подлинности причастия. Мы уверены, что едим и пьем то же, что ели и пили апостолы, приняв все это из рук Самого Христа. Вот уже 2000 лет совершается одна и та же Святая Литургия – Литургия Пасхального дня Великого Четверга.

Мы едим Дары, а они смешиваются с нашим телом и душой. Но как в Дарах пребывает Христос?
По христианскому учению преложение Даров, то есть хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы совершается так же, как и воплощение Слова Божия в день Благовещения, когда «Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Иоан.1:14). Христос соединяется с Хлебом и Вином не слитно и нераздельно, неразлучно и неизменно. От этого Хлеб и Вино становятся истинными Телом и Кровью Христовыми, прикасаясь к которым, мы становимся «причастниками Божеского естества» (2 Пет.1:4).

Мысли о насыщении пяти тысяч пятью хлебами в пустыне | I Православный Форум Украины - Мысли о насыщении пяти тысяч пятью хлебами в пустыне

Попалась тут, на форуме, ссылка на статью игум Петра (Мещеринова) "О повседневном миссионерстве". Прочитала, со многим согласна. Кое-что решила выписать. Слова о том, что личный пример является самой лучшей проповедью Христа и о том, что правила Церкви принимаются через их осознанность (о необходимости наполнения внешних форм внутренним содержанием), не выписывала, поскольку это - само собой разумеющееся.

1. Не надо думать, что миссия – удел каких-то особых служителей Церкви. Ко всем христианам обратил Апостол Пётр такие слова: «вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет» (1 Петр. 2, 9); «будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчёта в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Петр. 3, 15). «Вы – соль земли… вы – свет мира», говорит нам всем Господь; «так да светит свет ваш перед людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 13;14;16). Поэтому вполне можно говорить о повседневном, «домашнем» миссионерстве среди окружающих нас, как о важной и общей всем заповеди Божией.

2. Создаётся неправильный образ Церкви: часто мы зовём людей в Церковь не потому, что она Христова, а потому, что она традиционна на Святой Руси, и наша нация обязана ей своим становлением.
Здесь нужно сказать следующее. Церковь имеет определённую иерархию ценностей, и нужно всегда отличать религиозный её смысл от внешних соприкосновенностей. Патриотизм и здравое национальное самосознание – вещи важные, нужные, востребованные; но они не могут занимать первые места именно в Церкви. Главное в Церкви – это Христос Спаситель, Его Божественная Личность; задача Церкви – приобщать Ему Духом Святым людей, причём – не собственно народы и нации, а именно каждого человека, каждую личность. Церковь приводит человека с перстной земли на Небо; нации же – принадлежность падшего мироустройства; поэтому начинать знакомство с Церковью с положения «русский – следовательно, православный» – значит переворачивать стройный порядок христианских ценностей с ног на голову, и душу, чающую Неба, возвращать опять на землю. История XX века с очевидной ясностью показала, что русский – не всегда значит «православный».

...Между прочим, эти две подмены – Христа обрядом и Церкви национализмом – являются основной причиной, по которой значительный успех у молодёжи имеет протестантизм.

3. Смещение акцентов и нарушение христианских ценностей проявляется также и в том, что в большинстве случаев наша проповедь носит отрицательный характер. Мы проповедуем себе и другим смерть, ад, вечные муки, бесов и их козни; мы запугиваем себя и других антихристом, глобализацией и проч. Призыв к отказу от лже-ценностей часто перерастает в отрицание естественного устроения жизни. Христос в такой системе проповеди выступает не как Цель духовной и церковной жизни, а – в лучшем случае – как средство избежать адской участи и бесовского (или глобалистского) воздействия. – Нарушение правильного строя мыслей заключается здесь вот в чём: Бог открыл нам истины об аде, наказании грешников, о приходе антихриста перед концом истории и прочих вещах этого рода вовсе не для того чтобы мы сделали это основным содержанием нашей жизни, а для того, чтобы мы имели трезвый и точный взгляд на человека и на историю. Цель же нашей жизни – Христос, жизнь с Ним и Им; пребывание со Христом – всегда радость и мир. Вот с этого и нужно начинать проповедь. Любой человек стремится к счастью и боится смерти; Христос есть высшее счастье, Он есть «Воскресение и Жизнь» (Ин. 11:25). Ад же, и бесы, и грех есть то, от чего нас Христос как раз избавил. Избавление это, правда, не безусловно; оно зависит от соблюдения нами заповедей Божиих, от противления греху и понуждения себя на добро, от нашей личной нравственной, духовной и церковной жизни. Именно на это и нужно обращать главное внимание, подчёркивая дар Христовой свободы и связанную с ним нравственную ответственность человека за своё христианство, – а не то, как будто наша религия сводится к системе «колдовства – антиколдовства», при которой люди опять попадают в рамки автоматически-магического взгляда на духовную жизнь.
Итак, наша проповедь должна носить положительный характер и быть, прежде всего, Христоцентричной. Без этого не будет действенным наш призыв к людям «бегать греха»: люди просто не поймут, ради чего, собственно, они должны отказываться от многих вещей, считаемых в падшем мире «нормой»: они не видят, что они получат взамен.

4. Подлинное христианство трезвенно, ровно, сосредоточенно, чуждо развлечений, и – в некотором смысле – сухо; оно всё – внутри, а вне оно скромно, малоэффектно, неброско, незаметно. При этом евангельская жизнь трудна, для неё нужно постоянное внутреннее усилие души (Мф. 11:12). Многим людям всё это скучно и неинтересно. Им нужен, как писал ещё свт. Игнатий, эффект и развлечение; поэтому христианство «расцвечивается» самыми разнообразными вещами... Результат этого плачевен: Церковь воспринимается людьми, имеющими хоть какую-то трезвость ума, не как «столп и утверждение истины» (1Тим. 3:15), но как не более, чем «сказка». Вообще нужно учитывать, что образовательный и интеллектуальный уровень современного человека довольно высок, и его вряд ли может удовлетворить сюсюкание о Боге и Церкви на «птичьем языке» и ворох сомнительных историй, неизвестно откуда взявшихся.

5. О неверном восприятии Священного Предания

Когда мы говорим о Священном Предании, необходимо, по мысли В.Н. Лосского, различать само Предание и его формы. Священное предание есть живая жизнь Святого Духа в Церкви; формы же Предания складываются исторически, выявляя эту жизнь Духа в тех или иных церковных явлениях. Принятие Священного Предания, в этом контексте, означает войти в опыт Церкви, «подключиться» к нему. Это возможно, как я уже говорил, только при условии свободной и ответственной личной нравственной христианской жизни. Формы же Св. Предания указывают рамки, направления, способы, опыт этой внутренней деятельности; но сами по себе эти формы не являются «автоматически» духовными. Они должны быть индивидуально осмыслены и приложены к себе самим христианином.
Наша основная ошибка заключается в том, что для нас исторические формы Предания становятся важнее самого Предания. Когда это происходит, тогда Предание лишается жизни, превращается в упомянутую выше «схему», в набор правил, постановлений, запретов, раз и навсегда определённых способов аскетического поведения и т.д. – Преданию всегда свойственно осмысливать современность с точки зрения Христовой Евангельской истины; мы же, принимая за Предание его формы, становимся не способными на это, боимся вопросов, которые ставит перед нами жизнь, уходим от них, ссылаясь, в ответ на новые, никогда ещё в истории не бывшие проблемы, на церковные памятники тысячелетней давности...

Для многих православных Предание – это повод уйти от реальности, от трезвого восприятия мира в некую механическую мечту, в результате чего мы не получаем плодов духовных, не видим и не имеем настоящей жизни, а сочиняем её себе, как об этом ещё в XIX веке писал свт. Игнатий. А раз в нас не раскрывается духовная жизнь, то мы не можем явить её и другим, ибо дать можно только то, что имеешь сам.

:ah::ay:

В качестве закладки, чтобы тему не потерять. Да и формулировка интересная.

Вот! О паззле и предупреждении от еще не совершенных грехов - ценно.

Ох, и списочек художественной литературы у меня получился для чтения в этот пост. Кому покажи - засмеют или камешками закидают, а впрочем... вот первые три.

С "Что-то страшное грядет" Брэдбери я уже разделалась (разделывалась долго и странно). Некоторые утверждают, что это христианское произведение, но мне показалось, что тот смех, который в этой повести служит оружием против бесов, не вполне свободен что ли. И хотя о действии страстей в этом произведении рассказано очень даже неплохо, но создалось впечатление, что бесы там изгоняются бесами же. Впрочем, я не обладаю талантами о. А. Кураева по выявлению православных и чужеродных смыслов в подобных книгах, оттого настаивать на своей правоте не буду.

В связи с политическими событиями в стране думала почитать "Бесов", но, вероятно, отложу на попозже. Ибо ум пока заняла "Сила и слава" Грэма Грина. Эта самая "Сила и слава" была столь любима покойным отцом А. Менем, что он возжелал перевести на русский историю о сильно пьющем смиренном католическом падре, не возжелавшем отречься от веры во времена жестоких расправ над священниками в Мексике начала прошлого века.

А еще очень захотелось прочитать наконец "Перелетный кабак" Честертона. И совсем не кабака ради, скорее - опять политика виновата. А вернее - мое желание понять контекст, в обрамлении которого находится одно из самых удивительных стихотворений:

В городе, огороженном непроходимой тьмой,
Спрашивают в парламенте: «Кто собрался домой?»
Никто не отвечает, дом не по пути,
Да все перемерли, и домой некому идти.
Но люди еще проснутся, они искупят вину,
Ибо жалеет наш Господь Свою больную страну.
Умерший и воскресший, хочешь домой?
Душу свою вознесший, хочешь домой?
Ноги изранишь, силы истратишь, сердце разобьешь,
И тело твое будет в крови, пока до дома дойдешь.
Но голос зовет сквозь годы: «Кто еще хочет свободы?
Кто еще хочет победы? Идите домой!»

Икона Богородицы «Всецарица»

Преображение и освящение плодов

Так и есть. Про всех, про нас, в смысле, от них же первая есмь аз.